Забавно, что этим вопросом всерьез задались только в ХХ веке. До этого мнение Платона о подражательной природе искусства считалось само собой разумеющимся. Но появились абстракционисты, появился Марсель Дюшан со своими реди-мэйдами, и вдруг оказалось, что искусство шире и сложнее. Заброшенный на столетия вопрос снова пришлось вытащить на свет.

Свои варианты ответа предложили теоретики сразу нескольких направлений – формалисты, экспрессионисты и т.д. Однако вскоре оказалось, что их определения подходят лишь для некоторых направлений, а не для искусства вообще.

На фоне всеобщей неразберихи кометой вспыхнула яркая антиэссенциалистская теория во главе с американским мыслителем Моррисом Вейцем. Он как будто хотел охладить всеобщий пыл. Но в итоге только подлил масла в огонь. Мысль, в общем-то, была довольно нехитрой. Искусство – открытое понятие, в зависимости от периода и контекста может расширяться и сужаться. Значит, ответить на вопрос «Что есть искусство?» попросту невозможно. А попытаешься, подберешь подходящее определение, явится завтра какой-нибудь новый Дюшан и все своим искусством перевернет.

Триумф Вейца продлился недолго. Он написал знаковую статью «Роль теории в эстетике» в середине 1950-х. А уже в 1960-е появляются сразу два новых взгляда. Философ и художник Артур Данто выступает с докладом «Мир искусства» (1964), который вскоре публикуется как эссе. Данто утверждает, что принадлежность того или иного объекта к искусству определяется художественными теориями, которые во всем своем множестве создают «мир искусства». Таким образом, например, концепты Уорхолла и сторонников поп-арта расширяют искусство и вписывают в его границы коробки «Брилло», а концепт Дюшана – реди-мэйды.

Вслед за Данто выступил еще один мыслитель – Джордж Дики, сформулировавший в крошечном эссе «Определяя искусство» (1969), институциональную теорию искусства. Забавно, что в своих размышлениях он, в том числе, ссылался и на Артура Данто. Тот, в свою очередь, не был этому рад и считал, что Дики не проник в суть его идей. Говорили они действительно о разном. Дики в отличии от Данто уделял внимание не теории, а художественной среде – музеям, кураторам, критикам, художникам и т.д. Говорил, что именно от их суждений зависит будет ли некий артефакт признан как произведение и «принят в искусство».

Интерес к вопросу о природе искусства в ХХ веке связан, в первую очередь, с тем, что отныне любой, даже самый простой бытовой объект может стать произведением искусства. Как отличить «Фонтан» Марселя Дюшана от простого писсуара? Что делает «Кровать» с потеками краски Роберта Раушенберга произведением, а другую, такую же испачканную краской кровать, оставляет вполне заурядной мебелью? Как отличить искусство от неискусства? – спрашивают философы. И тут же задумываются, что же, в таком случае, есть искусство.

Философ Нельсон Гудмен придумывает лазейку. Он немного меняет сам вопрос – не «что есть искусство?», а «когда что-либо является произведением искусства?». Сокращенно – «когда – искусство?». Так называется глава в книге Гудмена «Способы создания миров». В вопросе содержится и часть ответа. Объект является произведением искусства тогда и только тогда, когда он рассматривается как произведение. Искусство, как и наука, – это специфическая символическая система, своеобразный язык описания мира. Любой предмет, попадая в пространство этой системы, становится искусством, равно, как и перестает им быть, покидая ее границы.

Конечно, попытки дать более точное определение искусству активно предпринимаются и сейчас. Уже упоминавшийся Артур Данто говорит о произведении как о воплощенном смысле. На рубеже 1990-2000-х определенное внимание привлекла кластерная теория искусства, согласно которой искусство в каждую эпоху определяется не одним, а всегда совокупностью разных (кластером).

Пожалуй, в каждой из упоминавшихся теорий есть доля истины. И в каждой при этом ощущается какая-то недосказанность. Каждый может выбрать концепцию, которая ему ближе. Или, что еще лучше, придумать свою. Увы, но на сложные вопросы не приходится ждать быстрых и однозначных ответов. Впрочем, совершенно не обязательно знать, что такое искусство, чтобы им заниматься.